Читать книгу "Москва навсегда. О нелюбви и не только - Сергей Жарков"

– Да, правильно, – казалось, чуть недовольно ответил Литвинов.

– Аа, хорошо, что правильно, – искренне обрадовался Крайнов. – Ведь это направление маркетинга совсем не развито в России. И еще вы хотите создать агентство, информационное агентство? Верно, да?

– Да, – еще раз подтвердил Литвинов.

– Да, очень интересно

У Крайнова зазвонил его «Сименс».

– Извините…

– Всего наилучшего, всех благ! – откланялся Литвинов.

Звонила Багровская.

– Андрей, привет, ты освободился?

– Да.

– Я хочу сходить куда-нибудь сегодня…

– Давай, сходим, да. Думала куда?

– Не знаю, пойдем в кино, в Художественный, мне недалеко от работы.

– Пойдем, Юля. Я уже свободен, могу быть минут через сорок, ты как?

– Я закончила на сегодня с работой.

– Тогда встречаемся у входа.

– Ок, – сказала Багровская и первой положила трубку.

Был вечер, было жарко и душно, Крайнов пришел первым, через несколько минут подошла Багровская.

– Есть что-нибудь интересное в кино? – спросила Юля. На ней была классическая юбка, облегающая ее худенькую фигурку блузка, в руках легкая кофточка на вечер, сумочка, легкие летние прогулочные босоножки, открывавшие ее красивые лодыжки.

– Ты знаешь, самое интересное – «Патриот» с Мэлом Гибсоном, билеты есть, но я пока не купил. Пойдем?

– Нет, я не хочу идти на голливудщину. В Музее кино новый фильм Вонг Карвая, начинается в семь, мы успеем прогуляться и хорошее кино посмотрим.

Они спустились в подземный переход под Арбатским проездом, внизу в переходе, собрав толпу народа, перуанские индейцы играли El Condor Pasa. Проходя мимо «Спорт-бара», Андрей, кивнул в его сторону:

– Помнишь, здесь мы с тобой познакомились.

Багровская задумчиво улыбнулась ему в ответ:

– Да, помню. Ты мне сразу понравился. Такой молчаливый, провинциальный и романтичный!

– Ты мне тоже понравилась…

– Нам, пожалуйста, билеты на новый фильм Вонг Карвай, – сказала Багровская толстой кассирше, строго из-под очков смотревшей на нее.

– Как же он называется?.. – обратилась она к Крайнову за помощью, видя, что кассирша продолжает испытующе смотреть на них, ожидая названия фильма. – Ну, что молчишь?!

– Да я и не знаю… «Патриот»? – первое, что пришло в голову, брякнул Крайнов. – Нет?

– Какой еще «Патриот»?!

– Фильм, молодые люди, называется «Любовное настроение»! – как учительница математики в школе отчитала Багровскую и особенно безнадежного Крайнова кассирша, и с неудовольствием выдала им билеты.

– Вот тебе и на, – тихо проговорил Крайнов.

Багровская засмеялась в ответ:

– Эх ты, «Патриот», провинция! Здесь даже кассирши в кино разбираются, имей в виду! Пойдем, выпьем по чашке кофе.

Они сели за свободный столик в небольшом кафетерии Музея кино. Крайнов заказал кофе, им сварили по чашке американо.

– Рассказывай, как прошла твоя презентация!

– Да все, в общем, было неплохо, но наш проект не стал первым, какие-то другие цели мы преследовали, участвуя в конкурсе.

– Скорей всего, – умно ответила Багровская. – Пойдем, нам пора.

Они сидели вечером на кухне, Крайнов жадно поедал им самим же сваренные покупные пельмени со сметаной, Багровская в коротком халатике, с ногами забравшись на стул, поправляла пилкой маникюр на руках. Андрей, утолив первый голод, обратил свой взгляд на жену, та задумчиво продолжала пилить ногти.

– Юль, ты второй день какая-то задумчивая. Что-то на работе не так?

– Я вот не пойму, почему тебе не понравился фильм Карвая? – вместо ответа промолвила Багровская.

– Ну, не то что он мне не понравился, я его не понял. Вот они, главные герои, вроде полюбили друг друга, это я понял… А потом все неясно… Мне кажется, фильм хороший, но его бы еще раз по-хорошему посмотреть, чтобы понять.

– Как ты не понимаешь, не обязательно все понять, это же фильм о чувствах! В них невозможно все понять!

– Ну да, – согласился Андрей. – Но мы же про фильм говорим, а не про чувства. И если бы еще раз посмотреть кино, то все было бы ясно. Хорошие фильмы можно помногу раз смотреть. Давай завтра сходим на него еще раз?

– Мне сон вчера приснился, – снова перешла на другую тему Багровская. – Такой сон… как будто бы со мной рядом в кровати лежит мой ребенок и сосет мою грудь… и так мне было хорошо, так счастливо от этого. А потом я просыпаюсь, а его нет… И так мне стало завидно женщинам, у которых есть дети…

– Какой красивый сон, – не сразу ответил Крайнов.

Она быстро взглянула на него.

– И при чем здесь красивый сон, Андрей?! Просто я хочу ребенка…

Глава 9. Обман

Такое было едва ли не впервые в России: страна, привыкшая и умевшая жертвовать своими детьми, в августе 2000 года следила за катастрофой, которая произошла с моряками подводной лодки «Курск». Семь дней страна обсуждала, удастся ли спасти моряков, и тем тяжелее было узнать, что шансов на спасение у подводников не было.

В стране был объявлен день траура, Золотарев в этот день ушел раньше с работы. Он выходил из института, когда зазвонил мобильный телефон. Звонила Маша Севостьянова:

– Але, але, Володя, я купила билет в Москву, завтра выезжаю!

– Привет, Маша! Подожди, как выезжаешь? Я же в сентябре приеду в Томск, как договаривались?

– На работе мне дали неделю выходных, я приеду к тебе!

– Да, но мы же…, – снова начал Золотарев.

– Нет, Володя, ты же видишь, что происходит! Я не могу ждать, я приеду к тебе на четыре дня, а потом ты в сентябре, я уже купила билет!

– Да, Маша, конечно, приезжай, я очень рад, конечно, приезжай, – повторил Золотарев.

– Ну вот! – обрадованно ответила Севостьянова. – Ты сможешь меня встретить? Если ты очень занят, скажи, я приду сама куда нужно.

– Конечно, я встречу, Маша.

«Вот же, черт побери, как неожиданно, – думал Золотарев, возвращаясь в общежитие. – Что делать и куда ее пристроить? Ну и опять же хорошо, значит, она любит меня».

Он возился у плиты, отваривая макароны, когда к нему постучали, это был Миша Зварич, который вернулся в Москву из Ростова.

– Что-то ты раньше, чем планировал, – спросил поздоровевшего, загоревшего Зварича Золотарев.